Анемия после удаления матки
24 января
Недавно я оперировал пациентку и во время операции окончательно решил написать эту небольшую статью. И вот что меня к этому подтолкнуло. Нашей пациентке 46 лет, у неё множественная миома матки, по поводу которой она наблюдается порядка 10 лет. На момент операции общие размеры матки под 18-20 недель. В анамнезе ежемесячные кровотечения со снижением гемоглобина ниже 80г/л. Матка представлена конгломератом миоматозных узлов от 2х до 10см. Крупный узел деформирует полость матки. Учитывая наш опыт и технические возможности операционной делаем лапароскопию. Операция сложная, так как небольшая ошибка и преждевременное повреждение венозных сплетений в широких связках матки может привести к такому кровотечению, что придётся переходить к чревосечению. Всё таки орган очень крупный. До определённого момента, до пересечения сосудистых пучков матки все в напряжении, в операционной тишина. В воздухе помимо напряжения витает вопрос: где эта пациентка была раньше??? Кто повлиял на её решение так надолго отложить операцию и завести ситуацию так далеко? На нескольких предварительных консультациях она до последнего не верила в необходимость удаления матки, не хотела с этим согласиться пребывая в каком то помутнённом состоянии и с трудом внемля элементарной логике.
Итак, эта статья адресована пациенткам с крупной миомой матки нуждающимся в оперативном лечении и не планирующим больше беременность. Я не указываю возрастных рамок сознательно. Здесь всё индивидуально. Но конечно это уже после 40, так как речь пойдёт об удалении матки. Да, именно об удалении матки, как об операции, которая нуждается в своего рода реабилитации. С нашим хирургическим гуманизмом последних лет мы дожили до того, что приходится отстаивать классические подходы в оперативной гинекологии. Столько всякого парамедицинского бреда, откровенной чуши и утончённой заказной лжи мне приходится слышать от пациентов об операции, которая на самом деле решает огромное количество проблем!!! Я пишу эту статью руководствуясь сугубо практическими, я бы даже сказал рационализаторскими соображениями. Я хочу избавить себя и своих коллег от необходимости во время консультации постоянно тратить время на разрушение мифов и оправдание истины.
Для начала об объективных показаниях к операции. Открываем учебник по акушерству и гинекологии для 4го курса мед. ВУЗов СССР. Эти учебники писали люди руководствуясь логикой и здравым смыслом, а не желанием увеличить рынок сбыта БАДов или медикаментов с сомнительным клиническим эффектом в плане лечения миомы матки. Авторам учебников платило зарплату государство, а не представительства фармацевтических компаний. Да, были такие времена. Показанием к операции является!!!: значительное увеличение матки за счёт одного или нескольких узлов миомы, деформация полости матки узлами миомы, увеличение интенсивности менструальных кровотечений приводящее к анемии, сочетание миомы матки с внутренним эндометриозом, нарушение функции соседних органов.
Аудиторией для этой статьи не являются женщины планирующие беременность!!! С ними разговор всё таки особый. Я пишу для тех, кто уже выполнил репродуктивную функцию. Я хочу спасти их от глупых ошибок и неверных решений.
Теперь о мифах, чуши и откровенном вранье.
«Бла бла бла, в организме всё взаимосвязано, не один орган не даётся природой просто так, тронешь одно – другое посыпется» – кто ж с этим спорит, но ведь мы говорим не о здоровом органе, а о больном. Не было бы болезни Вы бы сейчас не читали эту статью. Вот именно, что всё взаимосвязано, и взаимосвязь анемии с ухудшением работы коры головного мозга, почек, и всего организма более очевидна. Не нужно воспринимать эту взаимосвязь так однобоко.
«С удалением матки женщина перестаёт быть женщиной и превращается в выпотрошенную курицу (не мои слова – прим. автора)» – враньё, огромное количество женщин перенесли эту операцию, забыли о своих проблемах и чувствуют себя прекрасно, так как не испытывают постоянного гнетущего дискомфорта от сознания собственного нездоровья, боли, кровотечений, анемии – всех тех симптомов, которые присущи миоме матки.
«Удаление матки приводит к быстрому старению организма в целом» – это неправда, я бы даже сказал, что всё немного наоборот, но об этом чуть ниже. Матка не синтезирует гормоны и не принимает существенного участия в их обмене. Матка орган-мишень для гормонов, которые производят яичники. Но удаление яичников – это совсем другая тема и мы об этом не говорим. Яичники никто не трогает!!! А матка нужна для вынашивания беременности и всё.
«Ага, но удаление матки как раз и приводит к быстрому угасанию функции яичников» – но это смотря как оперировать. Мы имеем в виду аккуратную по отношению к тканям пациентки лапароскопическую хирургию. При соблюдении всех правил яичники во время операции не страдают и их кровоснабжение меняется не существенно и то временно. Что с маткой, что без неё – функция яичников ограничена наступлением менопаузы запрограммированной генетически. Даже после удаления матки яичники пациентки нормально функционируют, у неё происходит овуляция, созревает жёлтое тело, наконец, она даже может быть донором яйцеклеток.
На видео функциональное состояние яичников и отсутствие спаек через 10 лет после удаления матки хорошо видно.
«Удаление матки приводит к развитию патологии молочных желёз» – ни кем это не доказано, если бы это было так, то всё медицинское сообщество уже вскипело на эту тему. Это досужий трёп из ток-шоу или интернетовских форумов. А там конечно полно экспертов.
«Удаление матки приводит к развитию опущения тазовых органов» – это тоже не соответствует действительности. Развитие пролапса гениталий не связано с наличием или отсутствием матки никак. Опущение тазовых органов (пролапс гениталий) – это банальная грыжа, для её развитие нужна комплексная родовая травма связочного аппарата малого таза. Опущение тазовых органов развивается как у пациентов с маткой, так и без неё. Другое дело, если у пациентки, которая обратилась по поводу множественной миомы и готовится к операции, при осмотре выявлен ещё и пролапс гениталий (опущение). Разумеется, если ограничиться удалением матки и ничего не делать с пролапсом, то через какое то время, не связанное с проведённой операцией, она столкнётся с проблемой пролапса. Но при чём тут удаление матки??? Просто следовало одновременно решать обе проблемы, что мы и делаем у наших пациентов – одновременно с удалением матки проводить реконструкцию связочного аппарата малого таза.
«Миомэктомия в сравнении с удалением матки более щадящая, бережная операция. Удаление матки вообще невозможно выполнить лапароскопически или это очень сложно и опасно» – ну уж дудки, миомэктомия априори более кровавая, технически сложная операция, требующая от хирурга владения навыками лапароскопического шитья. Миомэктомия оставляет после себя обширные раневые поверхности на матке, стянутые швами в несколько рядов. Болевой синдром после миомэктомии тяжелее и длится дольше. При множественной миоме матки общая кровопотеря может превышать 500-700мл и методика клипированя артерий здесь не всегда помогает. В то время как удаление матки практически сухая (бескровная) операция, в которой нет никакой стихийности – все этапы вмешательства хорошо отработаны. Послеоперационный период гораздо в меньшей степени отягощён болевыми ощущениями и протекает проще. И потом, даже после удачного удаления одного или нескольких миоматозных узлов… они могут появиться снова, и достичь значительных размеров до наступления менопаузы. Тогда операцию придётся повторить.
«Зачем вообще оперироваться, когда до наступления менопаузы осталось несколько лет, как ни будь дотянем, а там всё усохнет» – ну если вам приятно на протяжении нескольких лет (не самых худших в жизни) нравится чувствовать себя подбитым бомбардировщиком, который на пределе возможностей пытается дотянуть до до «своих», то пожалуйста. Но тут есть нюансы. Во-первых можно «не дотянуть», а в экстренном порядке с кровотечением или некрозом попасть в какую нибудь больницу не в самое удачное время, туда где вас никто не ждёт. Неприятно оказаться в такой тупиковой ситуации: с одной стороны вроде как надо срочно оперировать, откладывать уже некуда, с другой стороны – как же оперировать с гемоглобином 60, когда техническая сложность операции из-за огромной миомы итак не из простых. Думаете я это всё придумал нарочно, что бы вас испугать? Во-вторых, может и «не усохнуть». С наступлением менопаузы может развиться ишемия миомы, нарушение питания узлов и их стремительный рост за счёт отёка.
«Можно попринимать какие ни будь таблетки или поделать уколы, миома уменьшится или, по крайней мере, не будет расти, а там посмотрим» – отличное решение, отличное в кавычках. Эффект всех этих препаратов основан на подавлении функции яичников (я не беру во внимание всякую дребедень типа БАДов) и, как правило, ограничен временем приёма. Следовательно как только вы их отмените «карета превратится в тыкву», да и какой спрашивается смысл подавлять функцию яичников, когда она так важна для всего организма и когда срок этой функции итак истекает. Здесь бы наоборот, как то продлить нормальную работу яичников, а их «плющат» препаратами, чтобы обуздать рост миомы. Это разве логично? К тому же у любых гормональных препаратов есть побочные эффекты. Они обычно очень красочно описаны в инструкции по применению.
Но и это не главное. А главное вот в чём.
Я ведь понимаю, что отказ от радикальных операций продиктован желанием женщины как можно дольше сохранить себя от неизбежных возрастных изменений. Кажется, в отказе от хирургического лечения по поводу множественной миомы матки есть некий тонкий расчёт, попытка просчитать ситуацию на ход вперёд, не дать свой организм в обиду современной жестокой цивилизации с её выхолощенной рациональностью. Но давайте просчитаем ситуацию не на ход, а на несколько ходов вперёд. Дело в том, что у женщин после удаления матки с наступлением менопаузы значительно упрощается подбор заместительной гормональной терапии. Да-да!!! Нет матки – нет органа мишени для гормонов. Можно абсолютно безопасно вводить небольшие дозы эстрогенов на протяжении долгих лет, тех самых эстрогенов, которые уже не вырабатывают яичники, но которые так нужны всему организму. Имеется в виду и опорно-двигательный аппарат с проблемами остеопороза, и сердечно-сосудистая система с повышением артериального давления, и кожа, и волосы, и эмоциональный фон, и физическая активность и т.д. Нет необходимости в приёме гормонов «второй фазы» – гестагенов, не нужно инициировать кровотечения отмены раз в три-четыре месяца, не нужно постоянного УЗИ контроля за маткой (её нет) и молочными железами, постоянных посещений гинеколога. Лечение значительно и удешевляется. В то время как с миоматозной маткой путь к заместительной гормональной терапии закрыт или очень тернист. На фоне приёма препаратов можно столкнуться с вторичным ростом узлов. На это никто не пойдёт. Тогда, спрашивается, какой смысл приносить состояние всего организма в жертву одному поражённому органу, функция которого уже не важна? И это на долгие годы! В этом тонкий расчёт? Я понимаю, раньше, когда эти операции выполнялись посредствам чревосечения, было над чем подумать прежде чем решиться, но теперь в эпоху лапароскопии… Сутки в стационаре, никаких швов, никаких болевых ощущений.
Вот это я имел в виду в начале статьи, когда писал, что эта операция удлиняет жизнь.
И, наконец, последний довод. После удаления миоматозной матки пациентка выходит из группы риска по развитию рака матки и рака шейки матки навсегда.
Этого недостаточно?
Я давно выполняю эти операции и понимаю, что проблема выбора объёма операции носит чисто психологический характер. После операции что то заканчивается в жизни навсегда, остаётся в прошлом, но не заканчивается сама жизнь. Напротив она продолжается и нужно смело смотреть будущему в глаза. Нужно понять, что наступает новый период жизни, не менее прекрасный, но в нём новые приоритеты. Это уровень качества жизни, жизненный тонус, долголетие, низкие расходы на медицину. По- разному можно распорядиться своей жизнью в этот период: можно немного пожить для себя, посмотреть мир, можно посвятить себя семье и внукам – что бы вы не задумали ваше здоровье является основным условием для реализации задуманного.
Короткий фильм, демонстрирующий технику лапароскопического удаления матки.
Опубликовано 14.11.2005
by Беркегейм Михаил
in Эндокринолог
Современные возможности патогенетического лечения железодефицитной анемии у больных с миомой матки Миома матки одно из наиболее распространенных доброкачественных опухолевых заболеваний половой системы, которое диагностируется у 20–30% женщин репродуктивного возраста. Современные возможности патогенетического лечения железодефицитной анемии у больных с миомой матки Миома матки одно из наиболее распространенных доброкачественных опухолевых заболеваний половой системы, которое диагностируется у 20–30% женщин репродуктивного возраста.
Характерные клинические проявления роста и развития миомы матки нередко сопровождаются повышением менструальной кровопотери, иногда и маточными кровотечениями, которые ряд исследователей считают «дисфункциональными», в основном зависящими от «нейроэндокринных расстройств» [4]. Другие – связывают генез патологической кровопотери, прежде всего с ростом и локализацией узлов опухоли, а также с нейроэндокринными и гуморальными сдвигами, вызывающими глубокие метаболические нарушения [9]. Маточные кровотечения, не прекращающиеся после неоднократных выскабливаний слизистой матки, гормонотерапии и других консервативных методов лечения часто создают проблемы, как для больной, так и для врача. Повторяющиеся обильные кровопотери чаще всего связаны с субмукозной или интерстициальной миомой и требуют оперативного лечения, несмотря на то, что матка может и не достигать больших размеров. Клиницисты считают это показанием для срочного оперативного лечения [6]. Хроническая постгеморрагическая анемия фигурирует среди показаний к гистеректомии более чем у 70% больных страдающих миомой [9]. Хорошо известно, что ЖДА часто является тем патологическим фоном, на котором возникают осложнения при оперативном лечении: возникает риск увеличения кровопотери во время операции и инфекционных осложнений в послеоперационном периоде, длительность послеоперационного периода и время заживления раны, что является одним из важных моментов, влияющих на положительный результат лечения. Главной и очевидной причиной развития ЖДА у больных с миомой матки является патологическая кровопотеря из пораженного болезнью органа. Поэтому, патогенетическим лечением ЖДА у больных с миомой следует считать хирургическое удаление источника кровотечения – матки. Однако патогенетическое лечение анемии у больных с миомой матки, нередко представляет трудно выполнимую задачу, так как на фоне рецидивирующих менометроррагий, формируется порочный круг, когда из–за тяжести состояния больной – нет условий для удаления матки, а лечение анемии, за короткий период до начала очередного кровотечения – неэффективно. Таким образом, в лечение ЖДА у больных с миомой матки целесообразно выделять 2 этапа. Задача первого этапа – это устранение ЖДА, которая является следствием кровопотери, за короткий срок (2–3 недели), с целью подготовки к операции. Задача второго этапа – это удаление матки или миоматозного узла, которые являются причиной кровопотери. В настоящее время оперативному лечению миомы матки уделяется большое внимание, что способствует его совершенствованию. Существуют модификации оперативного доступа, что позволяет индивидуально подбирать наиболее приемлемый метод. При выборе объема оперативного вмешательства и доступа (лапаротомия–лапароскопия) приходится брать во внимание степень анемизации, размер опухоли, клиническую картину заболевания, локализацию миоматозного узла, возраст пациентки, наличие невынашивания беременности и желание женщины иметь детей [13,14].
Больным с миомой матки производят радикальные и консервативные операции. К каждому из этих методов имеются показания и противопоказания. На сегодняшний день имеется большое количество публикаций, сообщающих, что обоснованным является следующий подход – у женщин младших возрастных групп лечение миомы матки необходимо начинать с применения комплекса малой функциональной хирургии сразу же после обнаружения опухолевых узлов, независимо от их размеров [9].
Использование современной лапароскопической хирургии может позволить произвести полноценное хирургическое вмешательство функционального характера минимум у 80% больных.
По сравнению с лапаротомией (ЛТ), при лапароскопии (ЛС) затрачивается меньше времени, меньше кровопотеря, ниже процент послеоперационных осложнений. Минимизация тотальной хирургической травмы за счет исключения нарушения целостности передней брюшной стенки, сведения к минимуму операционной кровопотери, исключение травматизации петель кишечника салфетками, профилактика «высыхания» брюшины – все это позволяет хирургу добиться более гладкого течения послеоперационного периода и ускоренной реабилитации больных с миомой матки, осложненной анемией [9,13,14]. Многие клиницисты отмечают, что в послеоперационном периоде после ЛС, в отличие от ЛТ, значительно снижается потребность в лекарственных препаратах, анальгетиках и антибиотиках. Однако необходимо учитывать противопоказания к проведению ЛС при миоме матки – диаметр миоматозного узла более 10 см, расположение узла в перешеечной или шеечной области. Показанием к миомэктомии ЛС– доступом является наличии небольших, (не более 2,5–5,0 см) преимущественно субсерозных или интерстициальных узлов, локализованных в теле и дне матки. Часть показаний к ЛС надвлагалищной ампутации матки или экстирпации матки при наличии одиночных и сравнительно небольших субмукозных узлов может быть заменена на гистерорезектоскопический метод лечения [13,14]. Практически все исследователи придерживаются той точки зрения, что чем больше объем патологического процесса в матке, тем тяжелее и опаснее становится операция, тем сложнее эвакуировать удаленный орган из брюшной полости, тем больше операционная кровопотеря, продолжительность операции и тем меньше ее преимущества перед типичной ЛТ техникой [9]. Основой терапии ЖДА является применение лекарственных препаратов железа внутрь. Необходимо, чтобы суточная доза двухвалентного железа (всасывается только двухвалентное железо) составляла 100–300 мг. В связи с этим при выборе препарата железа и определении суточной его дозировки следует ориентироваться не только на общее содержание в нем железа, но и на количество двухвалентного железа, содержащегося в данном препарате. Рекомендуемыми препаратами железа для перорального применения в настоящее время являются: «Ферро–Фольгамма» (Германия), «Тардиферон» (Швейцария), «Сорбифер Дурулес»(Венгрия), «Мальтофер» (Швейцария), «Феррум–лек» (Швейцария), «Фенюльс» (Индия), «Ферретаб», «Ферлатум» (Италия), «Хеферол», «Актифферин», «Гино–тардиферон» (Швейцария). Из парентеральных препаратов приемлем «Венофер» (Швейцария) для внутривенного введения, представляющий собой железо в форме гидроксид сахарозного комплекса. Предпочтительнее назначение препаратов с более высоким содержанием двухвалентного железа в связи с удобством приема для больных (1–2 раза в сутки вместо 3–4 раз). Входящие в состав многих лекарственных форм аскорбиновая и янтарная кислоты, фруктоза, цистеин, мальтоза и другие усиливают всасывание железа. Для лучшей переносимости препараты железа следует принимать во время еды [5].
Удачным препаратом железа является «Ферро–Фольгамма» – мультифакторный гемопоэтик, включающий, все необходимые компоненты, обеспечивающие стимуляцию структурного синтеза гемоглобина (Hb) и повышающие репродукцию эритроцитов красным ростком костного мозга. Универсальность препарата связана с его избирательно–стимулирующим действием на синтез железосодержащей и белковой частей Hb. Так, сульфат железа обладает высоким коэффициентом всасывания в желудочно–кишечном тракте и практически не образует в последнем малодоступных сложных соединений. Абсорбционный эффект в значительной степени усилен присутствием в препарате аскорбиновой кислоты. Ранее нами была выявлена высокая эффективность применения Ферро–Фольгаммы в акушерской практике [7]. Прием препаратов железа в достаточной дозировке у больных миомой матки и ЖДА начинается, как правило, до операции и продолжается после хирургического устранения причины кровотечения. Длительность приема препаратов железа определяется степенью тяжести ЖДА и дефицита железа в организме, объемом кровопотери при месячных, в случае сохранения менструальной функции после операции. В среднем, прием железа непрерывно должен осуществляться не менее 3 месяцев. Так как анемия нередко сопровождается гипопротеинемией, угнетением иммунной системы, обмена электролитов, снижением активности ряда ферментов многие клиницисты рекомендуют наряду с терапией препаратами железа и витаминотерапией назначать диету с целью восполнения дефицита белка, железа, микроэлементов, витаминов.
В последние годы в современной отечественной и зарубежной литературе все чаще звучит мнение о том, что традиционная терапия препаратами железа имеет побочные эффекты чаще всего со стороны желудочно–кишечного тракта, и зачастую не дает желаемого результата, а так же прием препаратов должен проводится длительное время [1,5].
Наиболее рационально проведение антианемической терапии в предоперационном периоде за короткие сроки, так как очередная менометроррагия снижает ее эффективность.
Гемотрасфузии в настоящее время в гинекологической практике, по понятным причинам, производятся в редких случаях и только по жизненным показаниям. В последние годы, благодаря накопленному в мире опыту по применению у больных с анемией различного генеза человеческого рекомбинантного эритропоэтина (РЭПО) начались исследования, направленные на изучение перспектив применения его в гинекологии. В настоящее время многие исследователи считают лечение анемии рекомбинантным эритропоэтином альтернативой традиционным видам терапии. [10,12]. По своему биологическому действию эритропоэтин (ЭПО) соответствует гормонам: он вырабатывается в почках и оказывает свой стимулирующий эффект на отдаленный орган – костный мозг. ЭПО является уникальным белком. Он способствует пролиферации ранних эритроидных предшественников, поддерживает выживание (препятствует апоптозу) поздних стадий до их созревания, оказывает стимулирующий эффект на синтез Hb и на включение железа клетками костного мозга [8].
В последние годы РЭПО широко используется у больных с анемией различного генеза. В последнее десятилетие появились работы об успешном применении РЭПО для профилактики и лечения анемий у новорожденных, беременных и родильниц [8].
Накоплен опыт применения РЭПО с достижением хороших результатов при подготовке пациентов с анемией к обширным хирургическим вмешательствам (ортопедия, онкология), для стимуляции эритропоэза в послеоперационном периоде, при термических ожогах, в онкогематологии [8]. Применяют РЭПО и в гинекологии в основном для подготовки пациенток с ЖДА для операции [11]. Основной задачей лечения ЖДА у больных с миомой является устранение анемии за короткий срок, что позволило бы провести операцию в оптимальных условиях и с минимальным риском развития осложнений в пред– и послеоперационном периоде.
Патогенетическим обоснованием применение РЭПО у больных с миомой матки и ЖДА явилось недавнее открытие в 2003 году в НЦ АГ и П РАМН, в лаборатории клинической биохимии (руководитель проф. В.А. Бурлев) Синдрома Неадекватной Продукции Эритропоэтина в ответ на анемию у больных с миомой матки [2,3].
Определение в сыворотке ЭПО и адекватности его уровня относительно степени анемии у больных с миомой матки является необходимой процедурой для планирования терапии РЭПО. Только больным с неадекватной продукцией ЭПО в ответ на анемию следует проводить заместительную терапию с помощью стандартных доз РЭПО.
Технологией производства РЭПО обладает несколько фармацевтических компаний США, Германии, Швейцарии и Японии. Рекомбинантный человеческий эритропоэтин относится к числу дорогостоящих медикаментов. Производится за рубежом по лицензиям фирм «Амджен» и «Берингер» следующими компаниями:
«Цилаг« Швейцария (препарат «Эпрекс»); «Орто» США, «Кирин–Амджен» Япония, «Чугаи» Япония, «Берингер–Манхейм» Германия (препарат «Рекормон»). Отечественными препаратами РЭПО являются «Эпокрин», выпускаемый ООО «Протеиновый контур» (Санкт–Петербург) и «Эритростим» (Москва). Отечественные препараты РЭПО не уступают зарубежным аналогам, а по ряду свойств – превосходят их, что подтверждено клиническими исследованиями в России и за рубежом. Для определения активности ЭПО в сыворотке крови в Санкт–Петербурге предприятием «Протеиновый контур» выпускается набор для иммуноферментного анализа. Оценка адекватности продукции ЭПО на основе определения уровня ЭПО в сыворотке крови в сочетании с применением РЭПО у больных с анемией позволяет достигать наиболее оптимальных результатов лечения.
Важной составной и неотъемлемой частью лечения препаратами РЭПО является одновременное назначение достаточных доз элементарного железа. Наш опыт применения «Эпокрина» в сочетании с препаратом железа Ферро–Фольгамма у больных с анемией и миомой матки в предоперационном и послеоперационном периодах показал его высокую эффективность [2,3]. Материал и методы. 33 женщины с железодефицитной анемией (ЖДА) накануне гистеректомии по поводу миомы матки получали 2 недели до операции препарат «Ферро–Фольгамму» (Вёрваг Фарма, Германия), содержащий сульфат железа 100 мг, цианокобаламин 10 мкг, фолиевую кислоту 5 мг, аскорбиновую кислоту 100 мг, по 1 капсуле 3–4 раза в день и РЭПО (препарат «Эпокрин» «Протеиновый контур» С–Петербург) из расчета: 30–40 МЕ/кг, 2–3 раза в неделю, подкожно. Hb, количество эритроцитов, Ht, ЭПО, железо, трансферрин сыворотки и коэффициент насыщения трансферрина железом (КНТ) определяли исходно, через 2 недели на фоне лечения и при выписке. В 1–ю группу вошло 19 больных с анемией легкой степени тяжести, во 2–ю 14 больных с ЖДА средней и тяжелой степени тяжести. Степень анемии оценивали по А.А. Митереву [1]. Результаты. Как следует из таблицы 1 и 2, в 1–ой и 2–ой группах было достоверное повышение гематологических показателей и КНТ через 2 недели после лечения и через 2 недели после операции по отношению к исходному уровню (p
Добавить комментарий
About Беркегейм Михаил
Я родился 23 ноября 1945 года в Москве. Учился в школе 612. до 8 класса.
Мама учитель химии. Папа инженер. Я очень увлекался химией и радиоэлектроникой. Из химии меня очень увлекала пиротехника. После взрыва нескольких помоек , я уже был на учете в детской комнате милиции. У меня была кличка Миша – химик. Из за этого после 8 класса дед отвел меня в 19 мед училище. Где меня не знали. Мой отчим был известный врач гинеколог. В 1968 году я поступил на вечерний факультет медицинского института. Мой отчим определил мою профессию. Но увлечение электроникой не прошло, и я получил вторую специальность по электронике.
Когда я стал работать врачом гинекологом в медицинском центре «Брак и Семья» в 1980 году, я понял., что важнейшим моментом в лечении бесплодия является совмещение по времени секса и овуляции. Мне было известно, что овуляция может быть в любое время и несколько раз в месяц. И самое главное, что часто бывают все признаки овуляции. Но ее не происходит. Это называется псевдоовуляция.
Меня посетила идея создать прибор надежно определяющий овуляцию.
На это ушло около 20 лет. Две мои жены меня не поняли. Я мало времени уделял семье. Третья жена уже терпит 18 лет. В итоге прибор получился.
Этот прибор помог вылечить бесплодие у очень многих женщин…